Одесская Хатынь глазами украинского криминалиста.

Без малого четыре года прошло с момента поджога украинскими нацистами одесского Дома профсоюзов, когда в огне пожара погибло, по официальным данным, 48 человек. Хотя очевидцы той трагедии рассказывали, что жертв было около двухсот. Следственная группа МВД Украины так ничего и не выяснила по сути злодейского преступления. Более того, по злой иронии украинской Фемиды на скамье подсудимых оказались сами потерпевшие – уцелевшие в огне пожара одесситы, протестовавшие против незаконного захвата власти в Киеве.

Трагические события 2 мая 2014 года уже назвали одесской Хатынью. Аналогия более чем уместна. Как известно, белорусская деревня Хатынь со всеми своими жителями, включая 75 детей, во время Великой Отечественной войны была сожжена полицаями-карателями из 118-го украинского батальона.

Власти Украины сделали всё от них зависящее, чтобы скрыть следы одесского злодеяния и свою причастность к нему, сославшись, как обычно, на вездесущую «руку Кремля».

Но среди украинских правоохранителей нашлись специалисты, не запятнавшие свою честь лжесвидетельством и поведавшие правду о бандеровском преступлении.

Волею обстоятельств мне удалось встретиться и пообщаться с бывшим сотрудником МВД Украины, экспертом-криминалистом и членом следственной группы, занимавшейся расследованием одесской трагедии. Сергей Искрук был вынужден оставить службу в органах правопорядка, а с ней и родину, чтобы спасти собственную жизнь. Потому что представленные им данные экспертно-криминалистического заключения, которые он не захотел подделать в угоду внутриполитической конъюнктуре, никоим образом не укладывались в прокрустово ложе официальной версии Киева. Вот что он мне рассказал:

«В тот период мною курировались в системе МВД все резонансные пожары на территории Украины. И когда в Одессе произошёл такой случай, ожидался выезд на место этого ЧП. Но команда создать следственную группу поступила лишь через полгода.

Получив приказ, мы – оперативники, следователи, участковые, сотрудники ГАИ, три эксперта и силовая группа поддержки – выехали в Одессу, но… целую неделю отдыхали (?!), так как на месте никто даже не был посвящён в наши дела. И только спустя семь дней мы приступили к исполнению своих обязанностей.

В присутствии следователя я произвёл осмотр места происшествия. Сами понимаете, что можно было там собрать спустя полгода. Тем не менее кое-какие материалы добыть удалось. Я произвёл фото- и видеофиксацию места происшествия, а также ознакомился с документами уголовного дела, коих на тот момент набралось порядка 30 томов. Но когда мы уже готовились писать экспертное заключение, поступила команда: «Всем спасибо, и до свидания». Спустя ещё полгода вышло новое постановление Генеральной прокуратуры Украины: возобновить проведение экспертизы.

Я вновь ознакомился со следственными материалами, которые передавались мне сотрудниками ГПУ или СБУ под роспись. А также изучил те материалы, с которыми не был ранее знаком.

Наружу вылезла правда о применении украинскими националистами во время пожара в одесском Доме профсоюзов боевого отравляющего вещества под названием фосген.

Во-первых, в крови и на коже некоторых погибших местные судмедэксперты установили присутствие хлороформа, который под воздействием открытого источника огня превращается в фосген. Во-вторых, некоторые свидетели, находившиеся в тот момент возле Дома профсоюзов, указали на клубы жёлтого дыма, вырывавшиеся из окон. В-третьих, среди пострадавших были те, кто погиб, находясь в помещениях, не затронутых какими бы то ни было продуктами горения. На лестничном проёме у центрального входа, на 3-м, 4-м и 5-м этажах трупы располагались в расслабленных позах, не характерных для погибших на пожаре. Например, парень сидит в обнимку с девушкой, у них обгорели верхние части туловища. Дедушка, как ни в чём не бывало читающий газету. Или женщина, лежащая на столе в совершенно чистой, без копоти и задымления, комнате, не затронутой продуктами горения…

Наше экспертное заключение поначалу никакого ажиотажа у вышестоящего руководства не вызвало. Всё началось позднее, когда произошла утечка информации. Может быть, кто-то из украинских политиков похвастался перед своими зарубежными хозяевами?..

Оргвыводы последовали незамедлительно. Как раз тогда началась переаттестация сотрудников правоохранительных органов. В работе аттестационных комиссий, помимо начальствующих лиц МВД Украины, принимали участие представители «Правого сектора» (запрещен в РФ) и прочих «майданутых» структур… И единственный вопрос, который они задавали: «Что ты делал на Майдане?» Всё прочее (профессиональные качества, оперативные навыки и даже знание законодательства) их нисколько не интересовало.

Кстати, в период Майдана мы были прикреплены к силовому блоку «Беркут» и наша задача заключалась в снятии взрывных устройств, которые часть «протестующих» во время штурма оцепления засовывала беркутовцам под «броню». И на вопрос: «Что ты делал на Майдане?» я честно ответил: «Снимал взрывчатку с «Беркута». Такой ответ комиссию не устроил, да и мне служить майданутым уже не хотелось. Посмотрев на этот аттестационный цирк, бросил своё удостоверение на стол, но всё же остался в экспертной службе на правах гражданского персонала.

Многих экспертов так и не переаттестовали. Особенно пострадали специалисты баллистической экспертизы, которые могли бы по направлениям полёта пуль установить место, откуда расстреливали людей.

Часть из них обратили в гражданское состояние, остальных уволили. Затем наступил черёд «химиков», с которыми поступили так же. Сотрудники МВД Украины, так или иначе причастные к расследованию одесской трагедии, начали загадочно пропадать при непонятных обстоятельствах, тонуть и гибнуть в ДТП».

Автор: Александр Нетёсов

Источник: www.stoletie.ru