История отчаявшейся пациентки

Врач-травматолог Глумаков Артур Ярославович из «Открытой клиники» на проспекте Мира рассказал о примечательном случае из своей практики. «В первую очередь ко мне обращаются пациенты, которых беспокоят суставные боли. Нередко травматологические проблемы пересекаются с неврологическими, поэтому, если болит сустав, люди идут либо к травматологу, либо к неврологу. Как-то раз ко мне на прием пришла женщина около 50 лет с жалобами на боли в области тазобедренного сустава, которые мучили ее на протяжении пяти лет.

Открытая Клиника на проспекте Мира, д 39.

Ее беспокоили постоянные боли ноющего характера, которые докучали и днем, и ночью, во время сна. У нее была долгая история обращений к разным врачам.

Начала она со своей районной поликлиники, где прием вел ревматолог. Доктор назначил ей биохимический анализ крови, который показал небольшое превышение уровня мочевой кислоты. На основании данных всего лишь этого анализа врач поликлиники поставил ей диагноз ревматоидный артрит. Соответственно, ей назначили лечение от этого серьезного аутоиммунного заболевания шаблонными и малоэффективными препаратами.

Повторяю, полноценную лабораторную диагностику ей не провели. Полноценных инструментальных исследований, УЗИ или рентгена, не выполнили. Точнее, ей сделали рентгеновский снимок только области сустава, который в этой ситуации малоинформативен, а не обзорную рентгенографию бедра, позволяющую оценить обе стороны и состояние костей. К сожалению, даже многие травматологи ограничиваются снимком головки сустава, и не видят впадины, не смотрят сочленения и гребни, откуда могут происходить боли.

В общем, долгое время она по назначению врача принимала алопуринол без эффекта, боли снимала нестероидными противовоспалительными средствами. Спустя год она привыкла к болям и уже почти решила, что надо терпеть. Но все-таки периодически она обращалась за консультациями в частные центры, где занимаются и оперативной, и консервативной деятельностью. Где-то ее посылали к мануальщику; где-то переадресовывали к физиотерапевту.

А хирурги не мелочились и рекомендовали сразу замену сустава, хотя по снимку не было ни изменений ткани, ни костных разрастаний, словом, не было оснований для хирургического лечения. Она отказывалась: она работала, а поэтому не могла себе позволить период реабилитации после такой операции на 3-6 месяцев. Все это время она была бы не ходячей.

И вот она случайно попала ко мне на прием. Начали мы с банального осмотра, им в данном случае и закончили. У женщины оказалось обычное функциональное (приобретенное) укорочение нижней конечности.

Случается, что люди рождаются с такой атомической особенностью, но это был не ее случай. В результате физических нагрузок бедро сместилось, что вылилось в укорочение тазобедренного сустава на 2 сантиметра.

При такой патологии пациенту подбирается ортопедическое изделие: или стельки, или ортопедическая обувь. Я порекомендовал ей правильную обувь, закрытую, с подъемом пятки более двух сантиметров, и стельки. В течение двух недель мы добавили мануальные техники и привели в порядок мышцы, окружающие таз. И в течение месяца мы вернулись к той же длине ноги.

К сожалению, за эти годы у пациентки развилось истощение хряща, и для восстановления мы проделали уколы плазмы и гилауроновой кислоты. И пока раз в год-полтора делаем инъекции гилаурона. Воспаления активного, к счастью, не было, что позволяет лечить таких пациентов по упрощенной схеме и достигать длительного эффекта.

Не удивляйтесь, такие случаи происходят очень часто. В практике травматолога – буквально через одного. Укорочение может быть невыраженным, полсантиметра, сантиметр. И эта проблема довольно легко решается. При стойком спазмировании тазобедренного сустава укорочение может достигать и 2 сантиметров, как у этой женщины.

Но сегодня многие врачи даже не раздевают пациента, посмотрят рентгеновский снимок – и все. А я в своей практике не раз убеждался, что знакомиться нужно не с диагнозом пациента и не с его анализами, а с его телом. По осмотру сразу можно понять, физическим трудом занимается человек или умственным, подвержен ли гиподинамии или нет.

Доктор должен уметь читать язык тела. Всех студентов медвузов ведь учат – надо смотреть пациента. Но сейчас есть и МРТ, и КТ, и многие врачи сводят осмотры к тому, что оценивают снимки и лабораторные исследования, считается, что это нормально. А полноценный осмотр никто не отменял. Ведь пациентка, о которой я рассказываю, побывала у двух или трех неврологов. Некоторые неврологи говорили, что это остеохондроз с поражением седалищного нерва. И ей делали блокады в поясницу и ягодицу, думая, что это симптом грушевидной мышцы. А надо было убрать спазм — и проблема решилась бы.

При болях в области поясницы и тазобедренного сустава всегда нужно обращаться и к неврологу, и к травматологу. И самое важное – пациенты должны обращать внимание, как с ними общаются. Консультация не должна сводиться только к тому, чтобы с ними поговорили или посмотрели только их снимки. Вас должны осмотреть! Вы должны раздеться до нижнего белья, и доктор должен правильно оценить соотношение частей вашего тела. Это называется пропедевтика.

Все старые клиницисты считают, что это — 90% осмотра. Но сегодня этому уделяют все меньше внимания. В поликлинике ведь отведено 8 минут на консультацию, а нужно минут сорок. Я стараюсь уделять как можно больше времени на осмотр. Если доктор на вас не смотрит, а говорит, что знает все по снимкам, маловероятно, что ваша проблема решится в полной мере. Снять симптом — это проще простого. А вот убрать причину заболевания — это нужно постараться».

Доктор Хаус. Хроника событий

Опубликован в газете «Московский комсомолец» №28293 от 23 июня 2020
Источник