Перейти в фотобанкЗдание Академии художеств в Санкт-Петербурге. Архивное фото

Следователи петербургского управления ФСБ рассказали РИА Новости о победе над коррупцией в Академии художеств Санкт-Петербурга. Операция продолжалась почти 10 лет. За это время к уголовной ответственности было привлечено шесть человек, в том числе 73-летняя художница Лариса Кириллова, приговор которой за растрату почти 100 миллионов рублей вступил в силу ровно две недели назад, 8 ноября.

«Домосковский период»

О хищениях при проведении реставрационных и строительных работ в петербургской Академии художеств стало известно в 2007 году. Тогда ее негласным руководителем был некий пожилой «бизнесмен и меценат» Роман Свирский. Согласно показаниям свидетелей, как рассказывают следователи, без его согласия в академии тогда не происходило ни одного назначения. Свирский преподносил себя как личного друга самого президента Российской Академии художеств Зураба Церетели. Правда, впоследствии на судебном допросе знаменитый скульптор не признал Свирского своим знакомым.

Должность главы дирекции по эксплуатации зданий и финансово-хозяйственному обеспечению петербургского филиала академии занимала парикмахер по образованию Лариса Терскова. Самым ценным ее качеством была способность подписывать какие угодно бумаги без лишних вопросов. За это Терскова имела неплохую зарплату и личного водителя. Куратором Терсковой во всей этой схеме была «серый кардинал» академии инженер Ирина Гинкель.

Именно Гинкель в 2007 году подыскала ООО «БалтПромСтрой» для выполнения госконтрактов на реконструкцию объектов академии на сумму более 44 миллионов рублей, из которых фактически потрачено лишь около 27. Разницу попытался обналичить директор «БалтПромСтроя» Виктор Ким, но был обманут ненадежными партнерами. В итоге ремонт ему пришлось делать чуть ли не за свой счет, естественно, силами гастарбайтеров-нелегалов и с нарушением всех мыслимых норм.

Столичный управленец

В 2008 году московское начальство Академии художеств прислало в петербургский филиал своего человека — начальника управления капитального строительства Андрея Узуна, который заявил, что отныне именно он как непосредственный подчиненный Церетели будет принимать все решения по реставрационным работам.

Так Узун стал фигурантом первого дела о хищениях в петербургской Академии художеств. По эпизоду с растратой 6 миллионов рублей, выделенных на реконструкцию музея-усадьбы Ильи Репина «Пенаты» в апреле 2013 года Узун был осужден на два года и четыре месяца колонии. Гинкель, Терскова и Ким тогда получили условные сроки, а пенсионер Свирский по состоянию здоровья был освобожден от отбывания наказания.

При этом главное ответственное лицо Терскова избежала сурового приговора, вероятно, прежде всего, потому, что почти сразу пошла на сотрудничество со следствием. Именно Терскова рассказала следователям о гораздо более крупных хищениях, которые начались в академии с приездом Узуна. Не последнюю роль ее показания сыграли и при вынесении решения об его аресте в январе 2011 года.

По словам следователей ФСБ, Узун рассказывает любопытную легенду своего знакомства с Церетели. Якобы однажды в Москве Узун проходил мимо здания Академии художеств на Пречистенке. Увидев работу реставраторов, Узун стал высказывать свое возмущение некоему «невзрачному мужчине», стоявшему тут же. «Мужчина» оказался президентом Академии художеств России Зурабом Церетели и тут же предложил Узуну возглавить в учреждении управление капитального строительства. Позже Церетели лично способствовал получению лицензии фирмой Узуна «Узакон-Строй», которая назначалась генподрядчиком любых строительных работ в Академии.

Свою практическую сметливость Узун доказал почти сразу после задержания, когда следствие выходило в суд с ходатайством об аресте его имущества для обеспечения будущих гражданских исков. Там было что арестовывать: квартира в 180 квадратных метров на Воробьевых горах, трехэтажный особняк в подмосковном Солнечногорске, еще несколько квартир в столице и другая недвижимость.

Судья Василеостровского районного суда Петербурга первоначально в аресте имущества отказал, сославшись на истекший срок справки о недвижимости Узуна. За то время, пока изготавливалась новая справка, судья удовлетворил ходатайство о допуске к арестованному юриста его супруги, от Узуна требовалось разрешение на вывоз за границу его детей. При повторном обращении следователей выяснилось, что никакого имущества у Узуна уже нет. Его супруга по доверенности успела все продать за символическую стоимость бабушке своей подруги из Костромской области.

Однако сразу после выхода Узун был задержан по подозрению в растрате почти 100 миллионов рублей, выделенных на строительство базы творческой практики возглавляемого Кирилловой государственного академического лицея им. Иогансона при Академии художеств в деревне Юкки под Петербургом.

Согласно обвинительному заключению, в период 2008-2010 годов Кириллова, выполняя данные Узуном указания, подписывала от имени лицея акты о приеме выполненных работ и справки о стоимости выполненных работ и затрат по госконтракту на общую сумму в 117 миллионов рублей, тогда как их фактическая стоимость составила чуть более 17 миллионов.

По документам там было построено три корпуса: спальный, творческий и учебный. На самом деле были возведены лишь стены одного из корпусов, строительство второго было прекращено на стадии фундамента, а третий попросту отсутствовал. При этом, как удалось выяснить следователям, большая часть работ была выполнена в рамках ранее выполненного контракта с другой организацией стоимостью в 10 миллионов рублей.

Следователи отмечают, что на первом допросе Кириллова была более откровенна, чем впоследствии. Первоначально она признавала, что беспокоилась по поводу недостроев, постоянно задавала Узуну вопросы об этом навязанном ей контракте.

По биллингам мобильного телефона Кирилловой и свидетельским показаниям удалось подтвердить, что она сама не раз приезжала на стройку. Впоследствии по настоянию защитника Кириллова свою позицию поменяла и стала утверждать, что добросовестно заблуждалась насчет объема выполненных работ.

Вопроса о заключении Кирилловой под стражу следствие изначально не ставило, 5 июня она была помещена под домашний арест. Ей было предъявлено обвинение по статье о присвоении или растрате.

В апреле 2015 года Узун был осужден на пять лет заключения по второму делу о хищении 180 миллионов рублей. В отличие от Кирилловой по последнему делу Узун признал свою вину и в декабре 2015 года был осужден на четыре с половиной года. Согласно судебной арифметике, однако, к предыдущему сроку было прибавлено лишь два месяца. В марте прошлого года Узун вышел на свободу. Его имя в качестве директора управления капитального строительства исчезло с сайта Российской Академии художеств.

В мае 2016 года Василеостровский районный суд приговорил Кириллову к пяти годам условно со штрафом в 200 тысяч рублей. Приговор был отменен по формальному основанию. Апелляционная инстанция сочла, что дело Кирилловой не мог рассматривать тот же судья, который прежде выносил решение в отношении Узуна после разделения дел двоих обвиняемых. В апреле этого года суд повторно вынес Кирилловой тот же самый приговор. Жалобу на него горсуд Петербурга отклонил две недели назад, 8 ноября, после чего приговор вступил в законную силу.

Процесс получил широкое освещение в прессе. Многие сочувствовали Кирилловой как художнику и просто пожилому человеку. Высказывалось ошибочное утверждение, что она должна была последней ставить свою подпись на актах выполненных работ, то есть уже после того, как на них расписались заказчик, президент Академии художеств Церетели, и представитель подрядчика ООО «Узакон-Строй» — тесть самого Узуна Александр Зуев.

К сожалению, отмечают следователи, Кириллова была материально ответственным лицом, а потому неизбежно подверглась уголовному преследованию, но не как художник, а как директор лицея.

Источник: ria.ru