В России начинается эвакуация

В средствах массовой информации появились рыночные объявления. Город Инта — моногород, основанный при создании угольного производства на шахтах «Интауголь» — фактически закрывается. Объявлена распродажа квартир. За трехкомнатную квартиру цены сброшены уже с семисот до четырехсот тысяч рублей, можно купить за несколько сотен тысяч рублей двухкомнатную квартиру в кирпичном доме с улучшенной планировкой и мебелью и, как говорится, торг к тому же уместен.

Что происходит? Происходит, фактически, эвакуация. Совет директоров угледобывающего предприятия 2 июля сообщил, что собирается закрыть шахту. «Мы не смогли, — сообщает генеральный директор — выйти на безубыточный уровень работы. Отсутствует потребитель на 70% производимой продукции нашей специфической марки. Объем добычи обеспечивает покрытие затрат не более, чем на 50%».

Что это за явление? Может быть это исключительный случай в реалиях путинской России? Может быть. Но тогда как относиться к следующему мартирологу:

— завод АЗЛК «Москвич» — создан в 1930-м, уничтожен в 2010 году;

— завод «Красный пролетарий» — создан в 1857 году, уничтожен в 2010 году;

— Ижевский мотоциклетный завод — 1928—2009 гг.;

— Ирбитский мотоциклетный завод (Урал) — 1941-й, на сегодня при смерти;

— Павловский инструментальный завод — 1820—2011 гг.;

— Завод «Рекорд» — 1957—1996 гг.;

— Липецкий тракторный завод — 1943—2009 гг.;

— Алтайский тракторный завод (г. Рубцовск) — 1942—2010 гг.;

— Петрозаводский судостроительный завод «Авангард» — 1939—2010 гг.;

— Радиозавод «Вега» в г. Бердске — 1946—1999 гг.;

— Саратовский авиационный завод — 1931—2010 гг.

и так далее и так далее.

Ликвидируются часовые и станкостроительные, радиоэлектронные и машиностроительные заводы — как будто наступают гитлеровские полчища 75 лет назад. И народ, закрывая производство, как мог — эвакуируя их, эвакуируется сам. Идет зачистка территории России. Слишком похожа картина, чтобы не приходить на ум. Но вопрос: тогда была война, тогда руководство страны все силы, как и силы народные, бросало на то, чтобы выстоять, отстоять страну, и вернуть ее после победы к мирной жизни. На что сейчас направлены усилия руководства страны — путинско-медведевского правительства и режима в целом? Может быть, в государственном бюджете есть статья «создание рабочих мест»? Нет. Простой подсчет показал, что те средства, которые выброшены на развлекашки в олимпийском Сочи и на чемпионат мира, позволили бы создать около 7 миллионов рабочих мест. Где они, эти рабочие места? Их нет.

А безработица по молодежной когорте, в кавказских республиках, достигает десятков процентов. В моногородах, как мы видим, отсутствие политики поддержки рабочих мест в стране приводит к тому, что целые города начинают превращаться в зону оккупационной эвакуации, в зону опустынивания, в зону обезлюживания.

Путин объявил публично о создании 25 миллионов высокотехнологических абочих мест. Не отчитался ни за одно созданное рабочее место. Зато Медведев изобрел абсолютную экономическую химеру — так называемые «неэффективные рабочие места внутри хозяйствующих субъектов». Ему не объяснили, что в больших сложных хозяйствах, начиная от фирмы, предприятия, и заканчивая страной, есть так называемое перекрестное субсидирование — когда доходные части хозяйства помогают поддерживать временно или принципиально недоходные части. Зачем поддерживать? Затем, что это может быть необходимо по социальным соображениям, по оборонным соображениям, по соображениям венчурным (вклада в будущие доходные производства).

Путинский режим по кудринско-силуановско-грефовско-чубайсовским заветам перекрестное субсидирование ликвидировал в принципе. Отсюда снижение эффективности национальной экономики, ее архаизация, ее сырьевизация. Отсюда опустынивание российских территорий. Правда, освоение некоторых территорий идет ударными темпами, и эти территории — кладбища. При такой политике, нечувствительной к социальным вызовам, нечувствительной к вопросу самого развития страны, демография не дает обмануться. Скорость вымирания российского населения с 2016–17 гг. растет с ускорением.

Какой выход у населения городков, городов, которым предписано вымирать? В пределах самих городков и городов, в пределах предприятий, которые брошены на так называемую конкуренцию — выхода, попросту, нет. Только бросить свою малую родину, продать за копейки, как продавали или бросали жилье, когда русских людей изгоняли под угрозой убийства с некоторых территорий бывшего Советского Союза. И пытаться в режиме беженцев, как когда-то в 41-м, в режиме эвакуации выживать на новых территориях.

Программы санации экономически депрессивных территорий у путинско-медведевского руководства нет в принципе. Даже закрытые города оборонного значения перевели на подчинение региональным бюджетам вне зависимости от того, что эти города и градообразующие предприятия обеспечивают национальную безопасность страны.

Слишком все это системно напоминает политику, направленную в противоположную сторону от интересов большинства народа страны, от национальных интересов России, от ее национальной безопасности. И выход для людей, которые сейчас подвергаются социально-экономическим репрессиям, тем, которые с ускорением будут им подвергаться в ближайшем и отдаленном будущем в части пенсионного обеспечения, в части уровня жизни, в части свобод, прав и доступного человеческого достоинства только один — этот политический режим должен быть сменен. Конституция страны, ее уложение, ее государственная политика, ее государственное управление должны стать принципиально другими. Есть ли для этого путь, мирный и законный? Теоретически есть. Хотя столь же теоретически есть возрастающая вероятность революционного обновления страны.

Если население страны вдруг, наконец, проснется, — консолидированно, сдержанно и уверенно выступит за смену облика страны. Если скажет спокойно: «Путин, спасибо, уходите и уводите свою команду в историю, вы фактор деградации страны, стране нужны другие руководители, другая конституция, другая жизнь». Если это прозвучит ТАКИМ образом, что не услышать будет нельзя, то, возможно, появится и шанс. Хотя это совершенно отдельная тема, и тема очень сложная, тема, как говорят, на грани — тема, в рамках которой режим готовит жесткие массовые репрессии. Политические уже начались, расправы — не за горами.

На что пойдет режим, сохраняя свое благополучие на фоне гибнущей страны? Это нетрудно предположить. Поэтому, когда российское государство выполняя свою неотъемлемую функцию обеспечения безопасности страны, ищет ответ — а где же главная опасность, то этот ответ становится все более очевидным. Главная опасность не в критиках режима, не в профессионально состоятельной политической оппозиции. Главная опасность для страны — это сам путинский режим, сама модель страны, несовместимая с жизнеспособностью России.

Автор: Степан Сулакшин

Источник: rusrand.ru