В сегодняшней ситуации контакты на высоком уровне между двумя странами важны скорее для уменьшения недопонимания и предотвращения просчетов, чем для развития полноценного сотрудничества

Недавние переговоры госсекретаря США Майка Помпео с Сергеем Лавровым и его встреча с Владимиром Путиным были предприняты по личному указанию Трампа, который решил возобновить контакты с Россией после того, как получил заключение комиссии спецпрокурора Роберта Мюллера об отсутствии сговора между сотрудниками его предвыборного штаба и российскими официальными лицами, — пишет на сайте Московского Центра Карнеги его директор Дмитрий Тренин.

Интересно то, что никто в администрации американского президента не горит желанием выстраивать взаимодействия с Москвой: в американском политическом классе существует прочный двухпартийный антироссийский консенсус.

За 30 месяцев своего пребывания в Белом доме Трамп пытается повысить конкурентоспособность Америки с помощью укрепления национальной экономики, жесткого давления на основных конкурентов США и принуждения американских союзников к возврату долгов за благодеяния, оказанные им в период неоспоримой американской гегемонии. А кроме того, пытается заставить своих противников принять американские правила игры.

Россия находится в сложном положении. С одной стороны, Трамп действует в духе политического реализма, что создает основу для общения и взаимодействия на прочной основе национальных интересов, но с другой, Трамп печется не о поиске баланса интересов, а о навязывании воли сильнейшего, что для России неприемлемо. Как и для Трампа неприемлем подход на основе державного равенства, традиционно исповедуемый Москвой.

Эксперт считает, что в такой ситуации России не получится достичь снятия или даже существенного ослабления американских санкций, а США – дистанцирования РФ от Китая и присоединения России к американской политике давления на Иран и выкручивания рук Северной Корее. Базовая позиция России, выстроенная на национальных интересах, не изменится ни от американского давления, ни от возможных посулов США.

А из областей, где взаимопонимание в какой-то мере возможно, эксперт отмечает стратегическую стабильность, и в первую очередь судьбу Договора СНВ-3, срок действия которого истекает в феврале 2021 года, но может быть продлен по обоюдной договоренности, хотя, разумеется, и не автоматически.

Договор СНВ-3, хоть и не решает всех проблем стратегической стабильности в начале XXI века, но его сохранение – это важная мера доверия в условиях начавшейся технологической гонки вооружений.

Кроме того, и Россия, и США заинтересованы в стабилизации ситуации в Афганистане и вокруг него, следуя параллельными дипломатическими курсами, обе страны стремятся содействовать подключению талибов к внутриафганскому политическому урегулированию и исключить новое превращение Афганистана в базу для международного экстремизма.

Есть другие проблемы, от Сирии до Венесуэлы, где Россия выступает одним из важных участников и где Москва и Вашингтон либо уже согласились, либо могли бы договориться о предотвращении прямого столкновения.

А вот продуктивности от диалога по Украине ждать не следует, хотя стороны и заинтересованы в том, чтобы конфликт в Донбассе не перерос в масштабную войну. Та же цель стоит и по поводу Северной Кореи и Ирана. Да и в Арктике существует обоюдный настрой на сотрудничество.

Так что, убежден эксперт, взаимодействие очень нужно, но питать надежды на серьезное улучшение отношений не стоит, как не стоит и полагаться на конкретных американских партнеров. В президентской кампании 2020 года, начавшейся в США, у России нет и не должно быть фаворита.

Источник: newizv.ru