Подпишись на ежедневную рассылку РИА Наука

Спасибо за подписку

Пожалуйста, проверьте свой e-mail для подтверждения подписки

У некоторых первобытных народов вся цветовая палитра ограничивается «светлым» и «темным», а у европейцев есть десятки разных слов для описания тончайших оттенков неба или зелени. Язык влияет на восприятие окружающего мира, утверждают ученые. Стиснутый рамками понятийных категорий, мозг человека многого просто «не видит».

Зеленый мед и фиолетовые овцы

В 1858 году британский государственный деятель, писатель и исследователь античной литературы Уильям Гладстон обратил внимание на странную цветовую гамму в древнегреческих поэмах «Илиада» и «Одиссея»: море пурпурное, небо медное, железо и овцы фиолетовые, а мед зеленый. При этом Гомер чаще всего упоминал черный (170 раз) и белый (100 раз) цвета. Получалось, что греки видели мир черно-белым с небольшими вкраплениями красного, фиолетового, желтого и зеленого, а синий не различали вовсе.

Немецкий ученый Лазарь Гейгер показал, что такое же цветовое восприятие характерно для древних исландских, арабских, китайских и еврейских литературных произведений. Только в древнеегипетских текстах много синего, но египтяне — исключение, они умели изготавливать синюю краску.

В древнерусских летописях эпитет «синий» упоминается, однако обозначает он черный или багрово-красный цвет. Например, фразу про «сини очи» советский литературовед Юрий Лотман трактует как налитые кровью глаза пьяницы.

Глаз или мозг?

Нарушение цветовосприятия красного и зеленого, иногда желтого и синего называется дальтонизмом. Его основная причина — отсутствие специального пигмента в сетчатке глаза. Такая мутация встречается довольно редко. В Европе цветовой слепотой страдают от двух до восьми процентов мужчин и только полпроцента женщин. Вряд ли в древности было иначе.

Кроме того, как продемонстрировала группа ученых из Рочестерского университета в США, восприятие цвета зависит не столько от колбочек — клеток в человеческом глазу, реагирующих на волны электромагнитного спектра определенной длины и передающих информацию в мозг, сколько от нейронов мозга, обрабатывающих полученные колбочками-фоторецепторами сигналы.

Объединять цвета в категории умеют только люди, и делают они это очень по-разному. Например, в языке бразильских индейцев каража желтый, зеленый и синий попадают в одну категорию и обозначаются общим словом. А в русском темно-синий и светло-синий — разные цвета. Недаром есть слово «голубой».

Ученые из Массачусетского технологического института и Стэнфордского университета установили связь между названием цвета в языке и скоростью его распознавания. В ходе исследования русскоговорящие участники эксперимента быстрее выделяли оттенки синего, чем носители английского языка. Но если при выполнении цветового теста русских просили запомнить восьмизначное число, показатели падали до уровня англичан. Выходит, цвета распознаются в отделах мозга, ответственных за язык и расшифровку речи, — именно их отключали, прося запомнить длинные числа.

По гипотезе антрополога Брента Берлина и лингвиста Пола Кея в любом человеческом языке изначально есть две категории цвета — черный и белый. Постепенно словарный запас, обозначающий цвета, расширяется.

Это подтверждается языковой практикой малочисленных народов, живущих в первобытных условиях. Так, охотники-собиратели из индонезийского племени дани используют только два слова: «светлый» и «темный». У жителей острова Ниас (это рядом с Суматрой) четыре цветовых понятия: «черный», «белый», «красный» и «желтый». Зеленый, синий и фиолетовый для них лишь оттенки черного. А представители папуасского племени беринмо и африканского народа химба с трудом различают синий и зеленый, поскольку в их языках эти цвета объединены в одну категорию.

Впрочем, после обучения представители всех этих народностей сумели различить не известные им ранее цвета.

Перейти в фотобанкОхотники-собиратели из индонезийского племени дани для обозначения цветов используют два слова – «светлый» и «темный».