Сам термин «супергруппа» — команда, в состав которой вошли музыканты, уже прославившиеся в других, — появился в конце 1960-х. Если быть точнее, он произошел от названия альбома 1968 года Super Session, который совместно записали Элис Купер, Майк Блумфилд и Стивен Стиллз. Первой суперггруппой считается Crosby, Stills & Nash (позже переименованная в Crosby, Stills, Nash & Young). Позже была и масса других подобных коллабораций, например A Perfect Circle, Asia, Audioslave, AxeWound и др. Из отечественного батальона можно вспомнить Глеба Самойлова & The Matrixx, «Ю-Питер» и The Optimystica Orchestra. Однако Mordor изначально концептуально отличались от всех перечисленных коллективов тем, что его участники решили попытаться скрыть свои имена за псевдонимами, лица за слоем грима и остаться инкогнито. Конечно, долго сохранять интригу им не удалось, героев быстро рассекретили. Гитаристом Вольфганом оказался Сергей Левитин из «СерьГи», бас-гитаристом Омбре Пахаро — Алик Исмагилов (экс-участник «Ва-Банка» и «Пого»), барабанщиком Il Sarto — Алексей Портнов, отличившийся во многих рок-командах, в том числе в «Монгол Шуудан». Дольше всех сохранять инкогнито удалось солисту Оркусу — директору «Алисы» Михаилу Рябову. Несмотря на разоблачение, слушатели не потеряли интерес к команде, продолжая толпами приходить на ее концерты. Артисты играют индастриал-метал, всегда устраивают эффектные шоу, погружая публику в эдакий музыкальный театр. «МК» поговорил на фестивале с Аликом Исмагиловым об идеологии проекта и о том, что заставляет не уставать от него их самих.

— Расскажи, как Mordor изменился с момента основания?

— На самом деле концепция была продумана так четко, что мы до сих пор продолжаем двигаться вперед по намеченной линии, только немного утяжелили звук, ушли от слишком агрессивного грима, но образы остались.

— Неужели вы изначально не понимали, что вас очень быстро узнают?

— Ну вот именно! На самом деле мы сами с этим намучились. Во-первых, скрываться было трудно, а во-вторых, промоутеры задавали совершенно логичный вопрос: «Как мы вас будем рекламировать? Никто же не знает, что вы все из легендарных групп, для слушателей вы молодая неизвестная команда…» Так что долго по этому пути все равно идти было бы невозможно.

— Вы создавали этот проект больше для развлечения или была глубинная идеология?

— Конечно, не только для развлечения. Мы целую сказку придумали: кто мы, из каких подземелий выползли… Это была не только имиджевая история, но и с социальным подтекстом: когда наступают такие времена, как сейчас, появляются «всадники Мордора».

— Когда ты много лет на сцене и начинаешь играть в новом проекте, сохраняется ли задор, свежесть восприятия или уже есть некая усталость и все идет по накатанной?

— Наоборот, это воодушевляет. Я начинал в группе «Пого» играть панк-рок, потом с «Ва-Банком» мы играли музыку в диапазоне от постпанка до акустики а-ля «Эльдорадо», а теперь с Mordor мы играем тяжеляк, индастриал-метал. Мне всегда были интересны разные стили. Я никогда не мог усидеть на месте и при всей любви к панк-року пробовал что-то новое.

— Изменилось ли как-то с годами отношение публики к альтернативной музыке? Раньше она была инструментом протеста, а сейчас имеет ли подобное воздействие?

— Мне сложно говорить за публику… А если за себя, то мы никогда не писали песни протеста в чистом виде, просто с некоей иронией описывали происходящие события. А дальше уже дело каждого, как это воспринимать. Мне кажется, глупо бить себя кулаком в грудь, выходить на сцену и кричать: «Долой!» Для этого есть площади. Музыкант должен уметь доносить свои мысли какими-то другими средствами.

Читайте наши новости первыми — добавьте «МК» в любимые источники.

Источник: mk.ru