— Какова ваша миссия на культурном форуме?

— Меня пригласили выступить на заседании, посвященном взаимоотношениям религии, церкви и современного искусства. В дни форума произошло символическое событие — цифровым способом восстановлен фильм «Асса», и в Петербурге состоялся его показ. Мы провели встречу с публикой. Это наш микро-вклад в форум.

— Разве показ имел к нему хоть какое-то отношение?

— Все, что происходило в городе в эти дни, и есть форум. В нем присутствует официоз и хотя бы легкий, но андеграундный формат. Будем считать, что мы в этом формате и остались.

— Столько здесь всего намешано, свалено в общий котел, что уникальные люди, приехавшие в Петербург, затерялись в общем потоке.

— Такая проблема есть. С одной стороны, мы видим имперский, космический масштаб, гигантский формат, а с другой… Санкт-Петербургский форум, раз уж речь о городе, который иногда называют культурной столицей, мог бы проходить круглый год в отдельно взятом здании. Тогда бы у специалистов была возможность высказаться на важные темы. Хотелось бы профессионально обсудить проблемы художников, к которым я отношусь. Знаю, как функционирует глобальная система музейно-художественной циркуляции в разных странах. У нас она отсутствует. Недавно ездил во Владивосток, а до этого посетил Хабаровск, Самару, Калининград с выставкой современного искусства. За долгие десятилетия ничего подобного не было в этих регионах. А у общественности на местах есть огромное желание все это видеть. Естественно, вещи были отобраны спокойные, уравновешенные. Можно, конечно, на первой выставке сделать что-то шокирующее и вызывающее, а можно медитативно- задумчивое, развивающее, прежде всего. Потому что через культуру и искусство мы приближаемся к важным смыслам. Новые смыслы нужно обязательно передать нашим детям. Есть такая проблема: что конкретно мы им оставим? Что-то неопределенное?

— Так для чего нужен форум в том виде, в каком мы его наблюдаем?

— Может быть, ради подписания двух-трех контрактов, скажем, между Русским музеем и японским музеем Фудзи. В этом просматривается глобальная политическая линия форума. Руководители государства понимают, что сейчас важнее решить одну, но супер-важную задачу, скажем, сблизиться с Японией, чтобы поменять расстановку сил в мире. Прошу прощения, что перехожу на геополитику. Раз наш президент принимает премьер-министра Японии и президента Казахстана, то будем считать, что это верхняя планка данного культурного форума. Президент пытается затормозить развитие негативной ситуации, которая складывается в мире. А она, в любом случае скатывается в сторону, противоположную культуре, в военно-стратегическую область. Напряжение передается всем гражданам планеты. Современный гибридный механизм взаимодействия с миром предполагает то, что мы и видим – желание некоторых государств полностью ограничить формат отношений с Россией, в том числе и культурный, повлиять на другие страны, чтобы они поступили также. В этих условиях мы должны сделать все, что от нас зависит.

Прекращение культурного обмена между странами, запущенное однажды, будет развиваться очень долго. Мы, а конкретно группа «Кино», к которой я имею отношение, а также «Поп-механика» и «Новые художники», длительное время находились на границе взаимодействия с американской культурой, провели десятки выставок в американских музеях, привозили и до сих пор привозим сюда друзей. В Эрмитаже делали выставку выдающегося 75-летнего американского живописца Твомбли, провели выставку 90-летней Луиз Буржуа. Я отношусь к друзьям тепло. Точно так, как ко мне отнеслись, когда я впервые приехал в США 20-летним юношей. Сразу же приняли на работу в балет. Я общался с художниками, которые были открыты.

Не могу позволить, чтобы между русскими и американцами существовал только политический диалог. Пусть будет ручеек, капелька дождя, но культурное взаимодействие не должно прерываться. От одной только мысли, что у нас может произойти более интенсивное взаимодействие с японской культурой, которого никогда не было, рождается оптимизм. Сегодня был подписан договор между Эрмитажем и сирийской стороной. Я лезу не в свои ворота, но хотелось бы, чтобы мы занимались не только восстановлением воюющих территорий, но чтобы обогащалась коллекция Эрмитажа. Прошу прощения за наглость. Проведем аналогии с Метрополитен-музеем в Нью-Йорке и парижским Лувром. Там постоянно идет обновление экспозиций. Поступают работы высочайшего класса, производятся закупки по широчайшему диапазону объектов культуры, в том числе из региона Ближнего Востока. Нам тоже надо вести более динамичную политику. Не скупать краденое, а находить возможность на основе культурного взаимодействия совершенствовать свои коллекции. В Эрмитаже уже есть интересные арт-объекты из Пальмиры, оказавшиеся здесь еще до революции.

— Состоялся ли на форуме серьезный разговор о нашей революции?

— Форум сопровождал революционный шум и гам. В этом смысле он, может быть, совпал с празднованием 100-летия революции, которого все ждали и боялись. Это странный праздник со слезами на глазах. Да и слезы у нас странные. И какое многоголосие! От лозунга «Великая революция» до «Крах русского самосознания». Мы перешагиваем сложнейший момент нашей истории. Было много любопытного сказано в эти дни. Я с интересом выслушал выступление Тихона (Шевкунова), который говорил о близкой мне, как члену Ассоциации психиатров, проблеме, — о коллективных и индуцированных психозах. На территории разных государств идет запуск революционных и поведенческих технологий, ведется воздействие на живые организмы. Это то, что в современном мире называется психотехникой. По сути, Февральская и Ноябрьская революции в России — это первые оранжевые революции. Изучая их, мы можем получить полный спектр их технологи. Мы же видим, что старания наших соседей по цивилизации, к сожалению, присутствуют в вопросе использования психотехники воздействия на партнеров. Все государства в отношении друг друга хитрят. В этом суть политики. Но раньше это были небольшие хитрости, а сейчас идет откровенный обман. На смену цивилизации веселых хитрецов пришли коварные и жестокие формы правления.

— Вы тоже считаете, что есть вина интеллигенции в том, что произошло с нашей страной?

— Что значит вина? Вины здесь нет. Просто люди по-разному ощущают мир. Интеллигенция всегда располагалась на краю взаимодействия с другими культурными ареалами. А государства используют культурную политику в своих интересах. Только Россия не использует культуру, как мягкую силу. Я люблю термин «оружие массового обольщения». В рамках культуры все страны предлагают друг другу, как минимум, мины замедленного действия. С открытым забралом Россия открыла для всех свои музеи. За последние 20 лет там мы увидели гораздо больше выставок немецких, английских и американских художников, чем дагестанских, татарских и прочих сахалинских. Это говорит о том, что у нас крайне запущенная ситуация в культуре. Можно ли было решить эту проблему на форуме? К сожалению, нет. Прозвучало много противоречивых призывов. Мейнстрим по-прежнему ориентирован на Запад. Сегодня в Лондоне открывается выставка московского акционизма. Русская культура предстанет там в виде радикальных лидеров нашего художественного сообщества. Поощрение одних и не поощрение других англичанами, американцами и соответствующими французами, выстраивание иерархии ценностей на нашей территории чужими руками приводит к тому, о чем вы сказали. Роль интеллигенции тогда была такой же, как сейчас. Одна гражданка утверждает, что Крым мы должны вернуть. Она сейчас выдвигается в президенты. Фамилию ее не буду называть. Уровень восклицания на любую тему у нас абсолютно не ограничен, никем не контролируется.

— А как вы для себя отвечаете на вопрос, который все время звучал: «Постыдно участвовать в пафосном форуме, когда в культуре сотни нерешенных проблем?»

— И это тоже правильно. Но не участвовать в форуме глупо. Вы не смогли бы даже увидеть, что это пафос, раздувание , насос. Ситуация неоднозначная в целом. Но я культ-радикалов не люблю. Отрубить и выбросить? А вы-то сами что предлагаете? Что конкретно сделали?

Источник: mk.ru