На самом деле современная музыка давно уже с комфортом развивается именно в драматических театрах. Правда, чаще всего это так называемый авангард и постмодернизм. В «Школе современной пьесе» оказывают предпочтение композиторам традиционного направления, сочиняющим доступную простым людям, мелодичную и гармоничную музыку. Здесь поют и играют Журбина, Дунаевского, Никитина, а также классику вроде Люлли, Генделя, Чайковского и других не менее любимых народом авторов. Дашкевича — большого друга театра, постоянного участника творческих встреч, концертов и клубных вечеров, которые так любят в этом театре, — пока ни разу не ставили. Потому что это очень непросто.

«Двенадцать» Владимир Дашкевич начал писать давно. И пару лет назад показал первый вариант, о котором «МК» уже писал. Но то, что композитор представил публике в год столетия Октябрьской революции, принципиально отличается от первоначального варианта.

Главное — сформировалась концепция, которую Дашкевич — философ, мыслитель и теоретик — продумал и очень внятно изложил при помощи стихов Блока (поэма «Двенадцать» вошла в оперу полностью), а также текстов Марины Цветаевой, Федора Тютчева, Владимира Маяковского, Юлия Кима, плюс «бессмертные строчки» Троцкого, Ленина и Колчака. Смысл этой концепции — ответ на вопрос: зачем свершилось второе пришествие Христа, которое описал Блок?

Владимир Дашкевич:

Иисус пришел на эту землю во второй раз. И люди снова убили его. В прошлый раз — распяли, теперь — расстреляли. Но он снова и снова прощает их, потому что другого человечества у него нет. Сегодня мировая война идет перманентно, она не кончается — только меняет локации. От голода умирает огромное количество детей. Мир абсолютно разбалансирован. Я не вижу других методов спасения этого мира, чем МИР, который несет человечеству Господь.

Слова звучат пафосно, однако в музыке, которая вся пронизана фольклорными темами, мотивами лагерной лирики, маршами, регтаймами и другими жанрами, понятными и близкими людям разных поколений и эстетических пристрастий, нет никакого пафоса. И еще нет ни одного такта, ни одной музыкальной фразы, которая не цепляла бы ухо и не заставляла вслушиваться в эти мелодии, в живые интонации, хитроумные ритмы, сложную фактуру. В этом и есть затея Дашкевича: соединить самые демократичные элементы — типа цитаты из старой блатной песенки «Гоп со смыком» — с каким-нибудь суперпрофессиональным композиторским наворотом, например, размером пять восьмых. Разнообразие стилевых приемов, которыми Дашкевич легко жонглирует, не порождает эклектики. Почему? Потому что здесь рулит его ярчайший авторский стиль, который поглощает все: баховскую фугу, бетховенскую «Оду к радости», американский госпел, бытовой романс, красноармейский марш, фривольный регтайм.

Дашкевич не боится выступить в роли пророка. Говорит так: «Мой возраст это позволяет». А потому персонаж, зашифрованный в первой редакции под именем Тот В Кого Ты Не Стрелял, в новом варианте прямо назван Иисусом. Он парит впереди расстрелявших его красноармейцев в белом венчике из роз — как и положено покойнику. И здесь в финале мы получаем ответ на вопрос: зачем же он пришел к нам снова? Затем, считает Дашкевич, чтобы сообщить человечеству об изменении своей доктрины. Если первый раз он говорил людям: «Не мир я вам принес, но меч», то теперь — все наоборот: «Не меч я вам принес, но мир». Только вот что скажет на это озверевшее человечество?

Источник: mk.ru