деньги

Posted On 29 декабря, 2017, 15:10

«Винтажную мебель довольно сложно перевозить через белорусскую границу. Иногда говорят: „А покажите нам справку о заводской себестоимости“. Но мастер, к сожалению, давно умер, еще в 19-м веке», — рассказывает Артур Вакаров, совладелец магазина винтажной мебели «Б/уржуазные ценности». Вещи приезжают сюда прямиком из Европы, поэтому у каждого предмета своя история — кожаный диван стоял в датском кафе, а дубовый стол собирал в гостиной голландскую семью. FINANCE.TUT.BY узнал, можно ли в Беларуси успешно продавать столетнюю мебель.

«В каждой датской деревне есть магазин, как у меня»

Магазин винтажной мебели «Б/уржуазные ценности» работает уже почти год. Два этажа густо заставлены абсолютно непохожими предметами: стул современного скандинавского дизайнера стоит рядом с комодом 19-го века, а около английского «честерфилда» возвышается сорокалетнее бюро из тикового дерева.

«Я со своим кошельком приходил бы сюда и долго думал: „Эх, 700 рублей за диван“. Повздыхал и купил бы, потому что он классный. Так и остальные люди — заходят, влюбляются и в итоге покупают. Есть и побогаче клиенты: приобретают у нас антиквариата сразу на 10−20 тысяч рублей: буфет, стол, стулья, комод, пару диванов. Делают магазину кассу на месяц», — рассказывает Артур Вакаров, создатель магазина «Б/уржуазные ценности». Мужчина останавливается около деревянного бюро — письменного стола с выдвижной крышкой.

— 3900 рублей. Классический скандинавский стиль 70-х, тиковое дерево. На Западе это очень модно, но здесь ценителей немного. Я поначалу даже слоган придумал «Цíкава-цiка́ва». Так вот, не «цiкава», — смеется Артур.

Первый рабочий день в «Б/уржуазных ценностях» был 26 января, и почти за год магазин уже окупился. Открыть «краму-музей» Артуру помог партнер, владелец крупной компании НИЦ «Магистр».

— Литовские друзья, у которых аналогичный магазин, несколько лет уговаривали рискнуть, в Европе ведь винтажная мебель чуть ли не на каждом углу продается, — рассказывает мужчина, пока мы рассматриваем предметы. — Съездили на разведку в Голландию, Данию и поняли: ни на второй, ни на 20-й фуре мебель у них не закончится.

Артур показывает на комплект: стол и четыре стула.

— Такие стулья Kai Kristiansen в Нью-Йорке или Копенгагене стоят на витринах под прожекторами. Потому что это икона дизайна. Комплект дорогой, 5600 рублей. Но ничего с ценой не поделаешь, в Дании он тоже стоит прилично.

Пока Артур рассказывает о мебели, заходит пара, Игорь и Мария. Женщина объясняет — в магазине они не в первый раз.

— Поначалу попали сюда случайно — просто шли мимо и увидели вывеску. А оказалось, что здесь такая красивая мебель из настоящего дерева. Уже купили тут журнальный столик и вешалку в стиле 60-х, давно такую искали.

Мария рассказывает: заграничные родственники советуют покупать винтажную мебель на ebay. «Говорят, что выходит дешевле. Но ведь за морем телушка — полушка, да рубль перевоз», — шутливо отвечает она. К разговору подключается муж: «Есть цены для нас привлекательные, а есть и не очень».

Супруги присматривают стол — в прошлый свой поход они увидели подходящий, но его к тому моменту продали. «До последнего надеялись, что не придет покупатель. А цена была замечательная — 450 рублей. Дешевле, чем новый товар, но качество там такое, что душа радуется», — рассказывает Мария.

Пока пара разглядывает столы, Артур рассказывает, откуда он привозит мебель.

— Сейчас закупаемся в Дании, я сам ищу вещи у людей или в мелких магазинах. В каждой датской деревне есть такой магазин, как у меня, а в каждом райцентре, наподобие Дзержинска, три-пять. Раньше ездили в Голландию, там оптовая компания с большим складом. Просто отправляешься туда и выбираешь коллекцию на фуру мебели, 100−150 единиц. Но если в Дании больше винтажной дизайнерской мебели, то в Голландии уклон в антиквариат.

Одна фура мебели из Голландии стоит примерно 12 тысяч евро, рассказывает Артур. Это только себестоимость мебели. «В Дании дешевле из-за того, что покупаем мебель у людей. Но там налоги высокие плюс дополнительные траты на проезд и жилье, аренду склада, микроавтобус, упаковку. Все это отражается на финальной цене, — объясняет Артур. — Хотели сделать мебель максимально дешевой, но не получилось. Зато разные поставщики сделали ее более разнообразной и эклектичной».

В магазине можно найти и белорусскую мебель. Так, иногда белорусы отдают мебель в магазин просто так. Но чаще сдают на комиссию, такой формат тоже практикуется.

— Порой попадаются настоящие находки. Недавно мы вывезли досоветскую коллекцию мебели из Западной Беларуси. До этого я только читал, что мебельная индустрия была довольно популярна в нашем регионе. Что-то даже продавалось на экспорт. Но после войн и революций почти ничего не осталось. Понятно, что я могу фурами привозить из Голландии ампир или ар-деко. Но «тутэйшага» здесь очень мало, а потому для меня очень ценно как материальная история.

Артур показывает на витрину, привезенную из Дании: «Если вещи сто лет, то она будет еще стоять столько же. У меня диван белорусского производителя развалился через два года. Понятно, что через сто лет его вообще не будет». Стоит шкаф 1850 рублей.

«Приходят богатые люди, которые берут бронзу, и обычные люди, которые даже керамику купить не могут»

«По всем законам мебельного бизнеса вещь ценнее, когда она в комплекте. Но люди приходят и по одному стулу покупают. И таких клиентов очень много», — продолжает импровизированную экскурсию Артур.

«Скажите, а можно я посмотрю, как стол откидывается? — прерывает нас покупательница Мария, указывая на комплект за 5600 рублей. — У вас тут один стол обеденный за 450 рублей недавно ушел». Услышав цену, женщина улыбается: «Немножко не наш случай».

Когда посетители уходят, Артур объясняет — большинство клиентов закупаются на сумму от 200 до 500 рублей.

— Много покупают бизнесмены, которые, к примеру, обставляют бар или барбершоп — там от 10 до 20 тысяч рублей. Было несколько человек, которые лично оставили такую сумму, но такие клиенты редкие. Приходят и за винилом по 10 рублей, порадовать себя — объясняет мужчина. — Иногда люди просят скинуть цену. Но я против этого, у нас прозрачные условия — есть бонусы постоянным клиентам или скидки на крупные покупки. Да и по наблюдениям скажу — люди, у которых денег не очень много, не торгуются. А вот типичные, «пробивные» бизнесмены, очевидно богатые, торгуясь за каждый рубль, доводят моего продавца до стресса. Поэтому «поторговаться» мы перевели в схему прозрачных и универсальных скидок.

Артур показывает на голубое кресло — оно стоит 800 рублей. Рядом два стула в коричневой коже, цена каждого из них — 250 рублей.

— Винтажную мебель довольно сложно перевозить через границу. Иногда говорят: «А покажите нам справку о заводской себестоимости». Но производитель, к сожалению, давно умер, еще в 19-м веке. Был стул, который я брал за два евро, — на таможне сказали, что он стоит 200 евро. Это называется контроль таможенной стоимости. И не докажешь, несмотря на чеки и прочие документы: «За последние полгода средняя цена такого итальянского стула была 200 евро». Абсолютно не принимают в расчет состояние конкретной вещи, ее значительный износ. И мы с этой суммы платим таможенную пошлину, 15 процентов. Из-за этого я не могу в магазине установить маленькую стоимость, как изначально планировал. Обидно, что подобное случается именно с дешевыми вещами. Возить антиквариат спокойнее, ведь он изначально дорогой. Но хочется делать магазин для таких, как я сам, — людей с небольшими доходами, которые покупают красивую мебель на дачу, — объясняет мужчина.

В магазин заходят двое парней, Петр и Антанас. Они снимают рекламный ролик и ищут мебель для реквизита. О «Б/уржуазных ценностях» узнали от товарища, который работал реставратором. Петр признается, что с удовольствием бы обставил комнату такой мебелью, но «для себя дороговато чуть-чуть».

Артур объясняет, что цену на каждый предмет устанавливает индивидуально.

— Знаю, сколько стоят подобные вещи в «серых» магазинах и на барахолках. У нас есть комоды за 500 рублей, есть и за пять тысяч — от демократичных предметов до топовых моделей. Нельзя допускать, чтобы человек приходил со словами: «О, у вас в три раза дороже, чем на барахолке». Я люблю, когда приходят и говорят: «О, у вас классно, честные цены». Нужно себя сдерживать и что-то даже без рентабельности продавать. Конечно, расслоение по доходам людей огромное. Приходят богатые люди, которые берут бронзу, и заглядывают обычные люди, которые даже керамику купить не могут.

Мужчина рассказывает, что его друзья из Литвы 10 лет занимались подобным бизнесом. Несмотря на транспортные и таможенные траты, он считает, что в Беларуси такой магазин выгоднее содержать.

— Чем тяжелее привезти, тем проще продать. В Литву очень просто привезти мебель, но сложно сбыть. В Беларуси все наоборот. Почему у нас сохраняется такая мода на «Икею»? Потому что не каждый поедет за столом или диваном в соседнюю страну, — поясняет Артур.

В магазин заходит мужчина, представляется Александром. Рассказывает, что в магазин зашел спонтанно — увидел вывеску. Цены на мебель его не удивляют: «А чего тут ценник высокий? Посмотрите, какие цены в магазине. Я вижу тут дубовый сервант за 400 рублей, современный дороже стоит». Однако к функциональности у Александра есть вопросы.

— Вон, стоит высокий сервант. А чем он хорош? Пространство занимает, функционала в нем никакого. Вещь больше для красоты. Самая большая проблема этой мебели — ею неудобно пользоваться. А просто рассматривать столы и диваны незачем — это ж не музей, а магазин, — говорит мужчина.

Артур рассказывает: в Европе очень распространены вещи, у которых утерян функционал, но сохранен дизайн.

— Был у нас milk cabinet для бидонов с молоком. Только что из реставрации приехал cheese cabinet — классический голландский сырный шкаф. Он сейчас чаще как книжная полка используется. Еще, кстати, есть проблема с пространством. В Европе в принципе нет раскладной мягкой мебели. Чтобы диван раскладывался в кровать на двоих? Там такого не бывает: ни в Голландии, ни в Дании. А наши люди все спрашивают: «А он раскладывается? Нет? Несерьезно!».

«А вот эта штука сколько стоит? 50 рублей. Давай и ее», — слышим голос очередного покупателя. Мужчину зовут Юрием, он уже три года восстанавливает старинную усадьбу возле Гольшан.

— Естественно, хочу туда поставить какие-нибудь интересные вещи, связанные со стариной, с 18-м веком. Уже купил пару диванов, сундук шляхетский, вот, на елку взял украшения, — Юрий показывает только что купленные сувениры. — Восстанавливаю не для себя — усадьба слишком красивая. Хочу сделать культурный объект, чтобы люди приезжали, проводили ивенты, выставки, концерты.